10 серпня 1862 року, о четвертій годині пополудні, в Баден-Бадені, перед відомою «Соnvеrsаtion» юрмилося безліч народу. Погода стояла чарівна; все кругом-зелені дерева, світлі будинки затишного міста, хвилясті гори, все святково, повною чашею розкинулося під променями прихильного сонця; все посміхалося якось сліпо, довірливо і мило, і та ж Невизначена, але хороша посмішка бродила на людяних обличчях, старих і молодих, потворних і красивих.

Самі навіть насурмлені, набілені фігури паризьких лореток не порушували загального враження ясного достатку і радості, а строкаті стрічки, пір’я, золоті і сталеві іскри на капелюшках і вуалях мимоволі нагадували погляду жвавий блиск і легку гру весняних квітів і райдужних крил; одна лише всюди розсипалася суха, гортанна тріскотня французького жаргону не могла ні замінити пташиного щебетання, ні зрівнятися з ним. А втім, все йшло своїм порядком.

Оркестр в павильоне играл то попурри из «Травиаты», то вальс Штрауса, то «Скажите ей», российский романс, положенный на инструменты услужливым капельмейстером; в игорных залах, вокруг зеленых столов, теснились те же всем знакомые фигуры, с тем же тупым и жадным, не то изумленным, не то озлобленным, в сущности хищным выражением, которое придает каждым, даже самым аристократическим чертам картежная лихорадка; тот же тучноватый и чрезвычайно щегольски одетый помещик из Тамбова, с тою же непостижимою, судорожною поспешностью, выпуча глаза, ложась грудью на стол и не обращая внимания на холодные усмешки самих «крупиэ», в самое мгновенье возгласа «Riеn nе vа рlus!» рассыпал вспотевшею рукою по всем четвероугольникам рулетки золотые кружки луидоров и тем самым лишал себя всякой возможности что-нибудь выиграть даже в случае удачи, что нисколько не мешало ему, в тот же вечер, с сочувственным негодованием поддакивать князю Коко, одному из известных предводителей дворянской оппозиции, тому князю Коко, который в Париже, в салоне принцессы Матильды, в присутствии императора, так хорошо сказал: «Маdаmе, lе principe de la propriete est profondement ebranle en Russie».